За отделение Юга (снова?)

Джон Джордж

Почему южане должны считать, что отделение сейчас не менее вероятно, чем в 1861 году? В конце концов, разве проигранная Война за Независимость Юга не закрыла вопрос об отделении навсегда? Кроме того, какие выгоды могут быть в формировании новой Южной конфедерации? Эти вопросы, вероятно, чаще всего задают членам Лиги Юга.

Отделение в настоящее время представляется серьезным, но часто предпочтительным вариантом повсюду кроме Соединенных Штатов. Если бы кто-то предположил пятнадцать лет назад, что Россия по собственной воле предоставит трем прибалтийским государствам независимость после их присоединения под дулом пистолета в 1940-х годах, его бы приняли за безнадежного романтика или лунатика. С распадом Советского Союза и Югославии (а может быть и Канады), с возрождением шотландского национализма южане все больше стали задумываться о том, возможна ли большая автономия Юга.

Несмотря на Линкольна и Войну, самоопределение и независимость остаются для южан сегодня таким же законным стремлением, как и в 1861 году. Невозможно читать Декларацию Независимости и без лицемерия отвергать право на самоопределение. Хотя целью этой статьи не является детальное обсуждение вопросов Конституции, относящихся к отделению, достаточно будет заметить, что многие знатоки конституции перед Войной были твердо уверены в конституционности права на отделение. Такая уверенность основывалась на самом факте возникновения федерального правления (в действительности штаты должны были выйти из старых «Статей Конфедерации», чтобы присоединиться к Союзу). Вдобавок, десятая поправка отдельно оговаривает, что поскольку право на отделение нигде в Конституции не запрещено, это право гарантировано штатам («оставлено на усмотрение штатов соответственно»). Безусловно, Линкольн возражал против рассмотрения вопроса об отделении в Верховном Суде судьей Тони, так как знал, что ложь не сможет победить. То, чего Линкольн не смог достичь конституционными средствами, вполне можно было достичь ложью, вынудив Юг прекратить союзные поставки в форт Самтер, ускорив тем самым начало войны. Нет сомнений, что Война не решила вопрос о конституционности отделения, если конечно не придерживаться точки зрения (подобно Линкольну), что правда на стороне силы.

Отделение и независимость являются для Юга сегодня единственным ответом. Даже если не принимать в расчет тот факт, что старые декларации об отделении были совершенно законны и отозваны после Войны только по принуждению, давая тем самым Югу законный повод вернуться к довоенному состоянию, федеральное правительство (и главным образом Север) снова и снова систематически цинично превышало полномочия по отношению к Югу. Со времен Первой Реконструкции (1865 - 1877), когда федеральные войска были снова посланы на Юг, до настоящего времени федеральное правительство упорно игнорировало права штатов, обращаясь с ними как со слугами центрального правительства, а не наоборот.

Полная автономия Юга и установление истинно конфедеративной системы является единственным выходом, который может обезопасить Юг от новых посягательств на права штатов со стороны федерального правительства. Обратная эволюция центральной власти на уровень штатов и местной власти устранит ненужную и излишнюю степень бюрократизации и предоставит больше свободы и больше полномочий народу.

Независимость Юга позволит нам решать наши проблемы самим, а не с помощью федеральных сил. От рабства и сегрегации до закона, запрещающего употребление алкоголя до 21 года, федеральное правительство не давало нам решать вопросы между собой, если наш федеральный «Большой Брат» не считал это решение правильным и своевременным. В случае с отделением нам было сказано: «Нам наплевать, чего вы хотите, вы останетесь в Союзе, хотите вы того или нет». В случае с десегрегацией это было: «Если вы не будете шевелиться достаточно быстро, со скоростью, на которую рассчитаны наши социальные технологии, мы снова пошлем федеральные войска на Юг, чтобы они силой заставили вас делать все так, как мы говорим». В случае с вопросом о том, могут ли пить лица младше 21 года, это было: «Раз Конституция ничего не говорит о возрасте, начиная с которого можно пить, вы увеличите его до 21 года, или мы не отдадим вам часть из федеральных дорожных налогов, которые мы заставили вас заплатить нам».

Независимость Юга позволит процветать южной культуре и наследию. Нам не придется больше постоянно бороться за разрешение праздновать наши праздники и следовать традициям. И что более важно, утверждение, что Юг это история без нации, перестанет быть правдой; у нас будет собственная национальная история, не подвергшаяся ревизионизму янки. Мы снова сможем сделать акцент на ценностях земледелия и маленьких городков, и остановить процесс, в результате которого каждый южный город превращался в точную архитектурную копию северного урбанистического беспорядка, улиц-магазинов и городского столпотворения.

Независимость Юга остановит бессмысленное движение к мировому правительству через ООН. Людей, которых привлекает сильное федеральное правительство, не волнует посягательство на наш национальный суверенитет и свободу. А раз США возражает против отделения, не удивительно, что наш бесчестный президент Клинтон возражал против поддержки Соединенными Штатами Чечни. Нельзя рассчитывать, что такие империалистические нации как Россия, наше собственное федеральное правительство и Китай поддержат отделение и независимость народов Косово и Тибета.

Независимость Юга основывается на вере, что существуют базовые различия в культуре, религии, политической идеологии и этничности, образующие нацию, отличающуюся от Севера. Этнически белое население Юга в основном происходит из Великобритании, Ирландии, северной Европы и исповедует протестантизм. Политически Юг всегда был консервативнее Севера или Запада, и у всех южан вне зависимости от этнического происхождения (негры, Cajun или чероки) общая история и некоторые общие черты в кухне, языке, музыке. Для того, чтобы обнаружить разницу между Севером и Югом, достаточно просто сказать южанину, что такой разницы нет!

Независимость Юга и южный национализм остановит рост либерального интернационализма, социального манипулирования и радикального эгалитаризма. Теперь, когда марксизм умер или отмирает во всех странах бывшего коммунистического блока, он продолжает существовать как опасный вирус внутри западного либерализма, исказившего изначальные высокие цели истинного либерализма, стремившегося к индивидуальной свободе. Именно видоизмененный марксистский либерализм способствует формированию андрогинного, гомогенизированного и централизованного общества под маской «разнообразия» и «многокультурности». Южный национализм основывается на уверенности, что культурное наследие и традиции лучше всего сохраняются в условиях этнической автономии. Что бы ни говорил Роберт Фрост и ему подобные, хорошие заборы действительно создают хороших соседей. Радикальные эгалитаристы не только хотят снести заборы своих соседей; они еще и уверены, что «Мое – это мое, а ваше – тоже мое». В таком стремлении к равенству расовые предпочтения превращаются в «утвердительное действие», а любое научное изучение внутренне присущих расовых или половых различий становится табуированным. Требования к тесту SAT для меньшинств в колледжах и физические требования к женщинам в вооруженных силах снижены, чтобы соответствовать догматам радикального эгалитаризма. Наше южное наследие, напротив, приветствует истинное разнообразие (как в дополняющих друг друга различиях между мужчинами и женщинами) и истинную многокультурность (когда различия признаются, но оцениваются соответственно, а не когда делается вид, что все культуры равны).

Даже при отсутствии организованной политической партии, пропагандирующей южный национализм, опросы общественного мнения показали, что приблизительно десять процентов населения Юга поддержало бы независимость Юга, если бы ее можно было обрести ненасильственными методами. Это означает, что если сегодня перед выборами будет организована националистическая партия Юга, ее база поддержки будет изначально больше, чем у Квебекской Партии в момент ее появления, когда менее пяти процентов населения Квебека выступали за независимость провинции. Такая политическая партия на Юге могла бы выдвигать кандидатов на местных выборах и поддерживать тех кандидатов на национальном уровне, которые наилучшим образом представляли бы интересы партии.

И даже один отделившийся и обретший независимость штат был бы более экономически эффективен и политически состоятелен, чем некоторые национальные государства, возникшие за последние 50 лет. Даже учитывая некоторые финансовые детали (например, доля национального долга на душу населения). Представьте, как прекрасно было бы проснуться однажды утром в государстве, свободном от диктата Вашингтона, хозяином в собственном доме и хозяином собственной судьбы!

И когда единственная звезда возрожденного флага Bonnie Blue разрастется, чтобы принять других, может быть создана истинная конфедерация, т.е. такая конфедерация, где слабое центральное правительство создается только для того, чтобы служить штатам (а не наоборот). Такое центральное правительство будет заниматься почти исключительно международными отношениями, общей валютой, почтовой системой и обороной. Новая конституция будет серьезно относиться к предостережению Патрика Генри против ратификации старой Конституции.

Несколько лет появилась наклейка на бамперах, где было написано: «Если независимость хороша для Литвы, она будет прекрасна для Дикси». Если трем маленьким прибалтийским государствам удалось без кровопролития обрести независимость от Советского Союза, несомненно, и Юг может достичь того же. Однажды мы сможем повторить строки из поэмы Тимрода «Этногенезис», написанной в 1861 году в честь образования первой Конфедерации:

Hath not the morning dawned with added light? And shall not evening call another star
Out of the infinite regions of the night,
To mark this day in heaven? At last we are
A nation among nations; and the world
Shall soon behold in many a distant port
Another flag unfurled.

(Не засияло ли утро ярче?
И не призовет ли вечер еще одну звезду
Из бесконечных просторов ночи,
Чтобы отметить этот день на небесах? Наконец мы стали
Нацией среди других наций; и мир
Скоро увидит как во многих далеких портах
Реет еще один флаг).

Джон П. Джордж имеет степень бакалавра социологии и философии Университета Джорджии, степень магистра исторической социологии Университета Нью-Брансвика в Канаде, и степень доктора философии Государственного Университета штата Миссисипи. Кроме того, он занимался исследовательской работой в Мюнхенском Университете Германии. В настоящее время он преподает в Академии Джона Хэнкока в Спарте, Джорджия, и состоит в Лиге Юга.